- Кто руководит расследованием?
- Семён Пухов.
- А не мелковат?
- Раз Комиссия назначила, значит нет. Он, конечно, парень не великого ума, но чертовски въедливый. Если нужно для дела, он и в космической технике разберётся, и ядерную физику выучит.
- Тогда согласен, в этом деле нужен именно такой. Кстати, о ядерной физике... Здесь она пригодится. Я не шучу.
Звонок в облцентр поступил где-то в 23 с минутами. Дежурный ничего толком не понял, но аккуратно записал в журнал, приложив туда запись звонка и приложенное видео. Едва он включил просмотр, как весь похолодел от ужаса. На видео, сделанном явно в посёлке, было светло, как днём, а со стороны гор шло настолько яркое сияние, что даже на таком расстоянии камера телефона слепла.
"Чёрт! Да там же километров 50 будет!" - подумал он, - "Что ж тогда так полыхает, да ещё пятый час подряд? Там же... Чёрт, чёрт!!"
- Алло! МЧС! Срочно! Пожар на ядерном объекте!
Грохот вертолётов раздался минут через пятнадцать. Тяжёлые машины быстрым заходом садились прямо на поля. Колонна пожарных машин и полиция подошли ещё минут через двадцать. Разведка МЧС как раз успела вернуться.
- Ну, что там?
- Да хрен его знает. Свет непереносимый, лупит так, что близко не подойти. По приборам нейтронов не много, но рентгена и гаммы до чёрта. На рожон лезть не стали. Пусть или выгорит, или жахнет. Надо бы эвакуацию объявить.
- Так объявили уже, вон народ собирается. Сейчас автобусы подойдут. Благо тут всего один посёлок в окрест. А то...
Он не договорил. Свечение в горах несколько раз прервалось и погасло. В наступившей темноте все ненадолго ослепли.
- Погасло. Надо ехать.
- Плохая идея. Если там столько гаммы, то ближайшие часа три-четыре там будет жуткая наведённая радиация. По-хорошему, туда без спецзащиты лучше как минимум сутки не соваться...
- Простите, а вы кто будете?
- Павлов я, генеральный конструктор этого объекта. Профессор. Доктор физических наук.
- А скажите, профессор, что могло так ярко светить на вашем объекте? Мы в нашей практике с таким не сталкивались.
- Сказать по правде, сам пока не знаю. Нет там ничего такого, и быть не могло.
- А какие работы проводились? Много было на объекте персонала на момент аварии?
- Да нет, Коля Булдыгин там с Жоркой.. Доделывают реакторную автоматику. И сторож. Периметр охраняется автоматически.
- А не опасно доверять автоматике охрану такого объекта?
- Опасно доверять людям. С нашим-то раздолбайством... Автоматика надёжней. За неполных шестнадцать лет ни одного инцидента.
- Хорошо, Вы меня убедили. Предположим, диверсию можно исключить. Как на счёт человеческого фактора? Ошибка персонала... Что можете рассказать?
- Кто конкретно Вас интересует в первую очередь?
- Я так понял, старшим смены был Булдыгин Николай как его там по отчеству?
- Семёныч. Может пройдём ко мне в кабинет, там и ознакомитесь с личными делами. Да и народ, смотрю, уши греет...
- Что ж, это Вы верно подметили. Поговорим без посторонних. А личные дела я и так прочту, в электронном виде. Вы лучше сами расскажите, что он за человек?
- Не для протокола, бедолага он. Непрушный. С учёбы ещё его приметил. Старательный был парень. Но большинство его одногруппников либо за границу уехали на бешеные зарплаты, либо в ЦентрАтом, либо всё бросили и ушли в другие сферы. А этот как попал сюда по распределению, так и сидит. Шестнадцатый год уж поди, а всё инженером. Почти с самого начала проекта. И ни разу не просил ни повышения, ни прибавки. Дело своё туго знал. Но в верхи не лез. Более того, его однажды чуть не выгнали.
- За пьянку, что ли?
- Что Вы? За пьянку отсюда не выгоняют. Сюда попробуй найди человека, да ещё работящего... Жила тут раньше Светка Рыжая, во-он там, у реки. Влюбился он не на шутку. А она всё вертела им, вертела, да и уехала с грузином. Он тогда крепко запил.. Опустился. Оборвался весь. Воняло от него, как от навозного чёрта... До зимы под мостом жил, всё орал, что в этот дом больше ни ногой! Не соврал, кстати. Дом так и стоит пустой с той поры. Вон как покосился. Дом он рук требует... А к зиме мы его вразумить, так сказать, решили. На коллектив поставили, сказали что уволим, если так и дальше пойдёт. Он как про увольнение услышал, так вродь за ум взялся. Отмылся, побрился. В работу вообще с головой ушёл. К бутылке всё же прикладывался, но работе это не мешало. Скажу по секрету, скорее даже наоборот. Пока я понимал его схемы, часто удивлялся изяществу решений. А в какой-то момент потерял нить. Там теперь такое, что всем отделом без пол литра не сразу понять можно. Но образцы, которые он делал, всегда в параметрах были, не придраться. А в последнее время он даже повеселел как-то. Говорят, девку себе нашёл. Но точно не с нашего посёлка, тут бы знали.
- А Жорка кто таков?
- А Жорка это у нас Синяев Георгий Ефимович, по прозвищу Синий. Такой же непрушный. Правду бают, что два сапога пара. Эти двое точно друг друга нашли. Жорка детдомовский. По молодости тот ещё задира был, да до девок охоч. Пока ему тут местные бока не намяли. С тех пор у него словно в душе что-то надломилось. Тихий стал, замкнутый. Пил, как конь. Но сварщик от бога. Да и вообще на все руки, за что б ни взялся - всё спорилось. Потому и держали, совсем опуститься не давали.
- Ясно. А про сторожа что расскажете?
- Гранин Виктор Сергеевич. 63 года. Бывший военный.
- А не староват?
- У нас теперича пенсионный возраст ого-го, так что не надо! К тому же дисциплинирован, оружием владеть обучен, не пил...
- Ого! Странно... Да, а что Вы всё о них в прошедшем времени?
- Да как вам сказать... Чувствую я, нет их уже. Судя по тому, что я видел, у них не было шанса.
- Ну, а это мы как раз и проверим. Спасибо за информацию. И за чай спасибо, давно такой вкусный чай не пил.
Опасность миновала. Эвакуацию отменили. МЧС и полиция разъехались. Вертолёт Комиссии улетел полчаса назад. Уже темнело, и пилот не хотел рисковать столь высокопоставленными пассажирами. Местность для него была незнакомой, и ему хотелось вернуться на базу засветло. Пожарные решили подождать ещё пару часов, на случай, если вдруг поднимется ветер и погонит огонь к посёлку.
Семён Пухов решил остаться. Не следовало тянуть, ждать утра и снова полдня добираться сюда. Поселиться он решил в том самом заброшенном доме у реки. С ним остались и двое судмедэкспертов. Они поселились в больнице, и уже начали осваиваться с оборудованием.
Прораб проводил Семёна в каптёрку и подобрал ему более-менее подходящий по размеру костюм радиохимзащиты. Излучения были ещё сильны.
Надев костюм, Семён встал за рычаги электрокара и, стараясь не поднимать пыль, неспеша поехал к Пещере. Дорогу он изучил заранее по съёмке с дрона. Брать кого-то с собой не хотелось, незачем без необходимости рисковать здоровьем подозреваемых. Тем более, на место происшествия он, похоже, прибудет первым, что не позволит скрыть улики. А если честно, ему хотелось увидеть всё своими глазами, разобраться во всём на месте, самому, не полагаясь на чужое мнение.
Мягко покачиваясь, электрокар нёсся по деревенской грунтовке. Две жёлтые, лупоглазые фары и рой из доброго десятка летающих фонарей давали достаточно света, чтобы отчётливо видеть всё вокруг. Две трети пути ничего необычного не было. Семён, не ожидавший от старого электрокара такой плавности хода, грешным делом, начал засыпать. Но вот впереди появился мост. Двигатель кара ненадолго загудел на одной протяжной ноте, и машина довольно легко преодолела весьма крутой подъём на мост. Семён встрепенулся. На другом берегу вяло тлела трава. Камыши тоже были в припалинах. Странная, нетипичная для этих мест влажная, безветренная погода не дала им заняться, как следует. Горький травяной дымок назойливо проникал через фильтры РХЗК. Километров через пять трава была полностью выжжена дочерна, а редкие кусты чернели опалёнными ветвями. "Ничего себе!" - подумал Семён, - "В радиусе 12-15 километров вся растительность сгорела... Что ж тут произошло?" С этими мыслями он продолжил путь. Показания дозиметра медленно повышались, но были ещё далеки от уровня, опасного для человека, одетого в РХЗК. Вскоре, словно внезапно выступив из темноты, появилась стена периметра. Семён, стараясь не пылить, просто выключил мотор, и кар, проехав добрые пятьдесят метров по инерции, остановился.
Фонари у ворот не горели. На валидаторе тоже не светился ни один огонёк. Универсальная карточка следователя, дававшая доступ на все объекты до 2-го класса включительно, здесь была бесполезна. Придётся вручную. Несмотря на то, что Семён выучил код доступа наизусть, он не спеша вынул блокнот, открыл на нужной странице, и аккуратно ввёл код на кнопочной панели. Стальные, антивандальные кнопки, слегка потянутые ржавчиной, от редкого использования нажимались туго, с противным скрипом. Ворота не открылись. Семён на секунду похолодел. Вот сейчас откроются скрытые порты, и автоматические пулемёты разнесут его в клочья. Но прошла секунда, другая... Минута прошла. Тишина. Повинуясь непонятному порыву, Семён кулаком постучал в ворота. В окружающей тишине удары прозвучали гулко, тревожно и как-то нелепо.
- Стой, кто идёт! Фамилия, должность? - резко и противно прозвучало из железного раструба у ворот. Похоже, штатная система оповещения тоже не работала. "Неужели всё так плохо, что пришлось задействовать звуковод?"
- Пухов Семён Арнольдович, Следственный комитет.
- Предъявите документы!
- Куда?
- А, чёрт, точно! Вся электроника приказала долго жить. Сейчас выйду, открою.
Ждать пришлось минут пятнадцать. За воротами послышался скрежет, потом пара мощных ударов и грохот, потом приближающиеся шаги. С лязгом открылись замки, и створы ворот разошлись едва ли на ширину ладони.
- Документы! - глухо пролаял сторож, одетый в РХЗК. На его шлеме горел штатный фонарь, а в руках был автомат. Семёну как-то сразу расхотелось спорить. Он молча достал удостоверение и протянул его в щель. Ворота открылись.
- Проезжайте! - пролаял сторож. Семён загнал электрокар во двор, развернулся и выключил мотор. Фары погасли, но рой фонарей освещал территорию ярко и равномерно. Сторож вернул Семёну документы, но автомат по прежнему держал в руках.
- Что здесь произошло? - спросил Семён.
- А хрен его знает! - ответил сторож, - я не физик. Семёныч сказал спрятаться, мол, сейчас всё рванёт. А оно не рвануло. Камеры ослепли, потом крякнули. Половина датчиков туда же. Впрочем, кое-какие записи есть. Можем спуститься в бункер, я покажу. Здесь всё равно пока делать нечего, за главными створами стены светятся.
- А ты откуда знаешь?
- Я туда КИНО запустил. Летает там. Управляется не очень, помех много, но картинка есть. Батареек хватит часа на три, к тому времени остынет.
- А не многовато ли ты знаешь о радиации? Для сторожа...
- Обычный курс гражданской обороны. В методичках ещё с 1960-х всё написано.
Они прошли в сторожку. Деревянная, покрытая оцинковкой, дверь висела на одной петле.
- Заело её чё-то, выбить пришлось, - начал было оправдываться сторож.
В самой каморке образцовый рабочий порядок. На столе терминал, толстый журнал и карандаш. На стене огнетушитель, лом, лопата и пустая стойка для автомата. Рядом пустой ящичек от БК. Сторож открыл дверцу в торце каморки. За ней была длинная, тускло освещённая лестница, круто уходящая вниз. Семён насчитал 12 пролётов. Внизу была массивная кессонная дверь, за ней, через тамбур, вторая такая же. А за ней - довольно большая лифтовая площадка. Лифт спускался минут десять. "Ну нихрена себе тут глубина!" - удивился Семён. Внизу был двойной тамбур. За первой дверью сработал автоматический душ для дезактивации РХЗК.
- Раздевайтесь здесь. Дальше чистая зона.
Семён снял РХЗК и, войдя в третью дверь, присвистнул от удивления. Это был полноценный бункер, рассчитанный человек на пятьдесят, не меньше. Тут были и двухэтажные нары, и кухня, и столовая, и даже спортзал, которым явно давно и интенсивно пользовались. Склады и кладовки полностью укомплектованы. Одно из техпомещений было оборудовано как центр наблюдения и контроля. Сюда выводились все камеры и датчики, а так же здесь дублировались критические системы управления - электричеством, водой, вооружением периметра... Дверь снова лязгнула. Сторож зашёл внутрь. Семён, увидев его, присвистнул от удивления ещё раз. Худой, смуглый, невысокого роста, с аккуратно подстриженной бородой, сторож выглядел лет на сорок пять. Руки бойца, лицо интеллигента.. Всё это выглядело по меньшей мере неожиданно. Сторож протянул Семёну руку.
- Виктор.
- Очень приятно, Семён.
- Располагайтесь! - Виктор предложил Семёну кресло оператора, а сам принёс табуретку, - Вот тут файлы данных, тут видеозаписи...
Семён вынул мемо-кристалл и вставил его в приёмник. Запустив автоматическое копирование, он обернулся к Виктору, но его рядом не оказалось. "Уж не глюки ли у меня от радиации?" - подумал вдруг Семён и уставился на графики. Почти всё было интуитивно понятно. Некоторые датчики казали нули. некоторые скакали по случайным числам. Судя по одному из тех, что уцелел, радиация на территории быстро снижается. Скоро можно будет выйти, осмотреть весь объект. Видеозаписей было много. Семён попытался на вскидку вычислить, во сколько началась авария. Но не успел.
- Чай будете? - спросил Виктор, ставя на стол поднос с френч-прессом и двумя кружками.
Семён снова поразился, как бесшумно вернулся Виктор.
- Не откажусь. Похоже, мы тут одни. Скажите, куда делись остальные?
- Уехали.
- Уехали?
- У Семёныча мотоцикл.
- Странно. До посёлка они не добрались.
- Чёрт! Я ж ему говорил! Хотя, кто знал, что оно так получится...
Жорка погасил горелку, снял маску и вытер запотевшее лицо.
- Уф-ф, доварил! А ты, Семёныч, всё паяешь? Долго тебе ещё? Домой страсть как хочется!
- Ещё минут двадцать.
-У-уу! - недовольно прогудел Жорка. Он собрал сварочный аппарат и нацепил его на кран-балку. Затем собрал в мешочек мусор, сунул его в котомку и, перебросив её через плечо, подпрыгнул. Одной рукой он ухватился за крюк, а второй держал пульт. Увидев это, Семёныч неодобрительно помотал головой и пробурчал:
- Да погоди ты. Навернёшься, дурень! Всё куда-то торопишься ! Сейчас я гравиплатформу подгоню.
Отложив приборы, Семёныч двинул гравиплатформу "на тот берег". Но не успел. Рука Жорки соскользнула с крюка, и он, нелепо изогнувшись, полетел вниз. Упав на самый край платформы, он ударился грудью. От удара у него перехватило дух. Платформа наклонилась. Жорка начал соскальзывать. Ухватиться на гладкой поверхности было не за что. А внизу зиял реактор. Семёныч машинально защёлкнул карабин в люверс на краю платформы и бросился за Жоркой.
- Держись! - заорал он, да так, что эхо пещеры больно вдарило по ушам. От удара Жорка не мог даже вдохнуть. Он медленно соскальзывал с платформы, и лишь глазами умолял Семёныча спасти его.
Буквально в последнюю секунду Семёныч схватил Жорку за воротник и что есть силы рванул на себя. Платформа начала автоматически выравниваться. Обхватив Жорку одной рукой, Семёныч вынул запасной тросик, обернул его за Жоркин ремень и, изогнувшись так, что хрустнула спина, пристегнул его к ближайшему люверсу. Отпустив Жорку падать вниз, Семёныч как раз успел поймать соскальзывающие вниз приборы. Обхватив их рукой, он остался лежать на спине. Длины его тросика не хватало для того, чтобы перевалиться через край. Он спокойно дожидался, когда платформа выровняется.
Жорка, прежде чем дыхание к нему вернулось, провисел над реактором где-то с минуту. Ему вдруг захотелось в голос заорать, но он смог только выдавить из себя: "Мама!". Внутри всё сжалось и похолодело. Голубое свечение внизу завораживало, манило...
Переведя дух, Семёныч осторожно встал, взял пульт и повёл платформу "к берегу". Добравшись туда, он закрепил платформу, отцепил от кран-балки сварочный аппарат и, с помощью крюка, вытянул Жорку “на берег".
- Ну ты, Жорка, и мудак!
- А я чё? Я, это, того...
- Вот именно! Ты чё? Там искупаешься и всё, кранты...
- Угу... Я там того..
- Мудило ты грешное! Чтоб в следующий раз...
Он не договорил. Взвыла сирена. Жорка, словно остолбеневший, смотрел куда-то вниз, пытаясь на что-то показать рукой. Вдруг его словно отпустило.
- Семёныч! Я там какие-то проводки того... Зацепил.
- Порвал что ли?
- Угу.
- Блин, так чего ж ты молчал?
Семеныч схватил ящик с инструментами и опрометью бросился на платформу. Рывком выдернув её из пазов, он со всей силы зажал кнопку "Вперёд" и, закрепив тросик, свесился вниз. Внизу, словно разворошённый улей, гудел реактор. Свечение под водой стало заметно ярче. Снизу пыхнуло теплом. Семёныч вскоре нашёл разорванную тягу и, выхватив нож, быстро зачистил и скрутил провода. Сирена стихла. Реактор начал снижать мощность. Семёныч достал газовый паяльник, пропаял скрутки и замотал изолентой. Выбравшись "на берег", он застал там остолбеневшего Жорку.
- Вставай, мудило, гудит гудило! - сказал он и хлопнул Жорку по плечу, - "Погнали домой! Водовки хлопнем за вредность!"
Они отнесли на место инструменты, помылись, переоделись и только было собрались домой, как вдруг Семёныч встревожился.
- Ты тоже это слышишь?
- Что?
- Ну, вот это, ух-ух, у-уух-уххх...
- Ага.
- И давно?
- Да вроде всё время.
- Чёрт!
- Чё?
- По ходу, я ошибся.
- И чего?
- Жди здесь!
Семёныч метнулся в реакторный. Тут же взвыла сирена. Реактор сиял. От него пыхало жаром, словно от печи. Семёныч бросился было в инструменталку, но понял, что не успеет. - Жорка! Возьми рацию и бегом в гараж! Ори Виталику, чтобы открывал все ворота! Я пока заведу мотоцикл.
Мотоцикл, словно чуя беду, завёлся с первой попытки. Жорка, размахивая рацией, выскочил из двери и запрыгнул на заднее сиденье.
- Жорка, дай рацию!
- На!
- Веталь! Ты где? Надеюсь, в бункере? Приём!
- Да, Семёныч, а что там у вас за шухер? Сирену проверяете?
- Да тут у нас...! Глянь на терминал! Короч, мы уезжаем. Щас жахнет! Сиди там до посинения, пока не вытащат.
- Куда вы? Может лучше ко мне?
- Не успеем. Лифт поднимать минут десять. вниз столько же. А так - может, успеем до Чёрной балки доехать. Укроемся там. А, как волна пройдёт, поедем дальше. Держись там, и без героизма!
- Принял. Удачи вам, парни!
- И тебе не хворать. Конец связи.
Семёныч вывернул ручку газа с такой силой, что заскрипела резина. Мотор взревел и завыл на одной ноте. Мотоцикл рванулся и понёсся в темноту, оставляя за собой плотный шлейф пыли. Жорка вцепился в Семёныча, как в мать. Но, несмотря на рёв мотора и тряску, гул реактора и дрожь земли ощущались, причём чем дальше, тем сильнее. Напряжение нарастало. Внутри горы шли какие-то мощные процессы. Семёныч гнал мотоцикл знакомой дорогой с одной лишь мыслью - успеть добраться до Чёрной балки. Но вот и она. Нелепо лежащий в голой степи чёрный камень, лишь на полтора человеческих роста поднимающийся из земли. А за ним трещина метров пятнадцати длиной, и метра два с половиной в самом глубоком месте. На другой стороне небольшой скальный выступ, едва ли выше колена. Такое себе укрытие... Отсюда до реки чуть меньше километра. Возможно, под мостом укрытие было бы лучше, но туда ещё надо доехать. Да и мост при взрыве точно обрушится. Здесь хоть на голову падать нечему. Семёныч резко затормозил. Мотоцикл развернуло и повело на бок.
- Жорка, прыгай!
Оба бросились в расселину. Как раз вовремя. Гул и дрожь, ощутимые даже здесь, внезапно прекратились. Буквально секунду стояла тревожная тишина. Затем раздался тонкий звук, этакое "пинь", словно разбился бокал... В тот же миг всю округу залило нестерпимым ярким светом. Резко стало жарко. Над расселиной задул горячий, резко пахнущий озоном ветер.
Семёныч с замиранием сердца ждал грохота взрыва и прохождения ударной волны, молясь, чтобы она не повредила лежащий за камнем мотоцикл. Но взрыва всё не было. А был безумный, слепящий даже сквозь руки, свет.
- Семёныч, что это?
- Не знаю. Но догадываюсь... Работает машинка. Работает, чёрт её побери!
- Жарко-то как...
- Терпи, Жорка. Скоро всё закончится, и мы поедем дальше.
- Когда скоро? Невмоготу уже!
- Работает... - прошептал Семёныч, - ты даже не представляешь, Жорка, насколько это важно...
Пока Семён с Виктором пили чай, процесс копирования закончился. Семён вынул мемо-кристалл, завернул его в платок и сунул в карман.
- Поехали отсюда!
- А что, осмотр проводить не будете?
- А смысл? Твоё КИНО там уж поди три часа летает. Всю территорию и реакторный зал раз двадцать во всех подробностях сняло. Нечего там облучаться!
- И то верно!
Виктор отключил системы, поставил автомат на стойку и аккуратно рассовал по ячейкам боекомплект. Семён же за это время только успел надеть новый РХЗК. Привычному и тренированному Виктору на это понадобилось наверно раз в десять меньше времени.
Вскоре оба были уже наверху. Виктор, как ни в чём не бывало, пошёл открывать ворота. У Семёна же после подъёма по лестнице была сильнейшая одышка, сердце колотилось, как бешеное, а глаза заливал пот. Тем не менее, он взял с электрокара свой криминалистический чемоданчик и всё же направился в реакторный зал. Виктор направился было за ним следом, но Семён обернулся и сказал:
- Стой. Не ходи за мной. Жди здесь, я быстро.
Вскоре он уже скрылся в проёме.
Реакторный зал представлял собой естественную пещеру в горе, которую искусственно довели до более-менее круглой формы. Озеро в пещере углубили, дно выровняли, берегам придали форму, а сложные системы естественных проток, по которым в озеро поступала вода, заменили двумя штольнями, в которые установили мощные турбонасосы. Сейчас они не работали. Не работала и обгоревшая гравиплатформа. И оба реактора. Вода в озеро натекла, видимо, самотёком. Семён вынул пробирки и взял образцы. Портативный анализатор показал неожиданно низкий уровень радиации. Да и температура воды оказалась заметно ниже ожидаемой. А вот своды пещеры были ощутимо нагреты. Подойдя к стене проёма, Семён увидел на ней толстый слой почерневшей накипи, с фрактальным рисунком. Словно она сформировалась здесь не за несколько часов, а за миллионы лет. Так точно не должно было быть. Семён соскрёб несколько образцов для экспертизы. Оглядев реакторный зал ещё раз, Семён пошёл обратно.
Электрокар всё тем же плавным ходом катил по направлению к посёлку. Семён стоял за рычагами, а Виктор сидел на платформе, глядя вперёд в большой бинокль. У Чёрной балки он заметил, как сильно занесённый ветром след мотоцикла свернул с дороги вправо. Семён остановил кар. От дороги до балки было метров триста. За камнем лежал развороченный взрывом, порыжевший от высокой температуры остов мотоцикла. А в расселине, на самом дне - два скрюченных, сильно обугленных тела.
- Жуткая смерть! - шепнул Виталий.
- Жуткая и непонятная, - тихо ответил Семён. Встав за камень, он вынул фонарик, и с вытянутой вверх руки посветил в расселину. Луч осветил её едва ли на треть глубины.
"Чёрт, да они в тени так сгорели!" - про себя подумал он, доставая из чемоданчика два пистолета-пробоотборника. Взяв образцы для анализа, он снова встал за рычаги. Ошарашенный Виталий молча сел на платформу. В уголках его глаз стояли слёзы.
От ВР-шлема гудела голова. Семён уже вторые сутки просматривал запись, пытаясь найти хоть одну зацепку, которая хоть немного прольёт свет на то, что произошло. "Сыщик прошлых эпох наверняка стёр бы себе колени, ползая с лупой" - от этой мысли Семён кисло улыбнулся. Впрочем, поводов для улыбки больше и не было. Не удавалось понять не только что произошло, но и почему. У Семёна было такое чувство, что ему что-то не договаривают. Что это за объект такой? Кто эти люди, работающие над ним? Почему их никто толком не контролировал? Делай, что хочешь! Да вообще всё это выглядит по меньшей мере странно. Два реактора в общем зале... Семён не углядел там ни теплоотводов, ни системы выгрузки... Стало быть, реакторы не энергетические. И не наработочные. Тогда что остаётся? Экспериментальные? Для отработки новых систем? Но тогда почему их там два? И что там разрабатывал этот Булдыгин? Вопросы, вопросы... И этот таинственный свет... Семён попытался вспомнить все известные ядерные катастрофы. Чернобыль - там реактор по сути перегрелся и лопнул, выбросив наружу кучу топлива и радиоактивной золы. Фукусима - там ядра реакторов просто расплавились без охлаждения и ушли в кору. Того, чего боялись все - неуправляемой цепной реакции - не произошло нигде. Люди научились надёжно останавливать реакцию ещё на заре атомной энергетики.
Семён снял шлем. Этот Павлов... Словно сошедший с экрана старого советского фильма. Как-то он не очень вписывается в антураж этого посёлка сельского типа, соседствующего с объектом. И эти люди все, живущие здесь, явно не аграрии, хотя за столь долгое время пообросли хозяйством. По косвенным признакам Семён угадывал в них горнопроходчиков, строителей, монтажников... Почему они все ещё здесь? Объект не закончен... Это да, но первый этап строительства закончился лет пятнадцать тому назад. А второй - ещё неизвестно, когда будет. И будет ли? Почему они не разъехались? И все молчат. То ли правда ничего не знают, то ли им крепко промыли мозги. Вот тряхнуть бы сейчас кого-нибудь! Того же Павлова, например. Все полномочия для этого есть. Но нет, так это не работает. Тут другой подход нужен. Человеческий. А значит, на быстрое расследование надеяться не приходится. Придётся тут пожить, присмотреться... Да, тягун рисуется... Как бы даже не глухарь...
В дверь настойчиво постучали. Семён открыл. На пороге стоял, точнее, едва стоял на ногах, Павлов, собственной персоной. В руке у него была большущая бутыль самогона, изрядно початая, а из кармана торчал пакет, в котором проглядывались кусок сала и пара солёных огурцов.
- Пить будешь? - спросил он.
- Буду! - неожиданно для самого себя вдруг ответил Семён, - Ба! А на ловца и зверь бежит!
- Чего?
- Да эт я говорю вовремя ты.
- А-аа!
Профессор, пошатываясь, прошёл в комнату и рухнул на стул. Казалось, он заснул. Но нет, через пару минут он зашевелился. Бутыль и закуска оказались там, где им положено - на столе. Семён на кухне искал стаканы. Вскоре они были найдены и наполнены, закуска порезана, а диктофон - на всякий случай включен. Семён редко когда по-серьёзке напивался, но после увиденного в Чёрной балке не был уверен, что скоро не догонит профессора. Впрочем, как выяснилось, профессор тоже не был пьян в стельку. Просто его с непривычки развезло. Похоже, тот самый разговор, о котором так мечтал Семён, вполне мог состояться прямо сейчас.
- Ну давай, за ребят! - выдохнул профессор и залпом опустошил свой стакан. Семён тоже выпил и закашлялся.
- Забористый, чёрт!
- Ага.
Семён проглотил кусок ржаной горбушки и половинку огурца. Кашель отпустил. Профессор за это время налил ещё. Как водится, за здоровье, да родителей, коих у обоих давно на этом свете не было. После третьего стакана разговор-таки пошёл. Мозги обоих заполнялись алкоголем, а память диктофона - ценной информацией. Вдруг в дверь снова заколотили. Семён и профессор встали, переглянулись и пошли открывать. На пороге стояла женщина, уже в годах. В прошлом, бесспорно, красивая, но изрядно потасканная жизнью. Волосы рыжие с сединкой, грязные и спутанные. Одежда не очень аккуратная. Немного лишнего веса, который, впрочем, в её случае, был, скорее, в плюс. Тем не менее, она казалась простой, надёжной. Судя по тому, что профессор её не узнал, она была не с их посёлка. Так и есть, за плетнём Семён разглядел мотоцикл.
- Ну что, в дом позовёте? Али так и будем стоять на пороге, глазки строить?
- Отчего ж не позвать? Заходи, коль не шутишь.
Ты вообще чьих будешь?
- Светка я. Булдыгина.
У обоих мужиков от неожиданности отвисла челюсть.
- А вы, надеюсь, тот самый Семён Пухов, следователь из Центра?
- Он самый.
- Вы уж извините, но я хотела бы увидеть ваши документы.
- Вот, пожалуйста.
- Да, это вы. Вас оказалось не так просто найти. Люди тут не разговорчивые. Да и дом этот... Похоже, тот самый, куда Коля и сам бы ни ногой, и мне запретил. Да что уж теперь? Видать, тут судьба мне горькую правду узнать. То, что умер он, так это я сердцем чую. А вот как - кто ж мне правду скажет?
Смотрел на неё Семён и думал: "Вот что я ей сейчас скажу? Что сгорел на работе? В прямом смысле... Или что принёс себя в жертву науке, ради... Ради чего, блин? Что я вообще о нём знаю? И о ней..." Но, глядя на неё, Семён всё больше убеждался, что вот она без правды отсюда не уйдёт. И она достойна этой правды. Более того, ради неё он должен, просто обязан теперь до этой правды докопаться. Только как ей это сказать? "Ладно," - решил он, - "Надо выпить. А что у трезвого на уме, то у пьяного на языке."
Зашли в дом. Сели за стол. Налили.
- За Николая!
- За Николая, земля ему пухом!
Светка замерла со стаканом в руке.
- Нет, не могу я. Знаю, что Коли больше нет, но хочется верить... Я могу увидеть тело?
Мужчины поставили стаканы на стол.
- Можешь. Пошли.
Они встали из-за стола и вышли в темноту.
Ночь стояла тихая. Звук шагов по гравийной дорожке казался грохотом. Последние два фонаря у больницы не горели, их давно разбили местные мальчишки. Семён открыл электронный замок на воротах. Собака залаяла, когда они уже подошли к двери морга. Громко скрипнула дверь сторожки.
- Семён Арнольдович, Вы?
- Да.
А кто с вами?
Профессор Павлов и Светлана Булыгина. На опознание.
- А что так поздно?
- А ты попробуй её останови!
- Да уж...
- Ладно, открывай давай! Какого вообще чёрта до сих пор электронный замок не поставили? Висит тут этот антиквариат...
- А это вы у главврача спросите. Я сторож, моё дело маленькое.
- Спрошу, обязательно. Ещё как спрошу!
Сторож открыл дверь и зашёл в темноту. Раздался грохот, мат, какие-то щелчки. Затем включился свет. Семён подошёл к холодильникам. На них уже висели бирки с именами. Значит, эксперты тела опознали.
- Светлана, Вы готовы? Поверьте, зрелище не из приятных.
- Да.
Семён открыл холодильник и выдвинул обугленное тело.
Светлана с минуту смотрела на него. Затем подошла ближе и поцеловала голову.
- Коля... Не уберёгся-таки...
- Светлана, посмотрите, его вещи?
Семён открыл ящик стола и развернул вынутый оттуда свёрток.
- Да, это его цепочка. От ладанки. Сама плела. И часы его. Механические. Таких уже лет пятьдесят не делают. Можно, я возьму?
- Берите.
Светлана положила свёрток за пазуху.
- Спасибо вам огромное! Вот теперь можем выпить.
Губы её дрожали. Оставалось только догадываться, каких усилий ей стоило не разреветься. Семён убрал тело. Сторож погасил свет, закрыл морг и проводил гостей до ворот.
На обратном пути зашли в круглосуточный магазин, взяли закуски.
Вернулись в дом. Полчаса молча пили. Вдруг Светлана сняла свою ладанку, вынула из поясной мотоциклетной сумочки нож в ножнах, быстрым, отточенным движением извлекла его из ножен и распорола ладанку. В кучке выпаваших из неё трав недобро сверкнул мемо-кристалл.
- Коля сказал, если с ним что-нибудь случится, передать тому, кому не всё равно...
Семён взял кристалл и вставил его в планком.
На экране возникло дифференциальное уравнение и поле ввода, очевидно, для ответа. Все трое уставились на экран. Профессор вынул блокнот и карандаш, минут пять что-то считал, затем ввёл ответ. Раздался короткий тревожный сигнал, затем появилось сообщение "Ответ не верный. Осталось попыток: 1. Для, продолжения нажмите любую клавишу"
- Э-ээ! Вообще-то, попыток обычно три! - возмутился профессор.
- Очевидно, владелец мемо-кристалла счёл две попытки достаточными. Первая должна показать серьёзность намерений, вторая - достаточный уровень интеллекта. В третьей попытке смысла нет, - ответил бархатистым женским голосом голосовой помощник.
Семён нажал на пробел. Появилось новое уравнение. Семён приметил на полке толстую старую тетрадь и карандаш. Вырвал из тетради два чистых листа, один взял себе, другой протянул профессору.
- Дайте и мне тоже! - вдруг попросила Светлана.
Семён выдернул ещё один лист. Поскольку карандашей больше не нашлось, он сломал свой пополам, и заточенную половинку отдал Светлане.
- Простите, можно ваш нож?
Светлана, не отвлекаясь от решения, молча протянула Семёну нож. Семён вышел на крыльцо наточить карандаш. Нож мягко выскользнул из ножен. Семён долго вертел его в руках, внимательно разглядывая. Длинное, изящное лезвие, больше характерное для кинжала, чем для простого ножа. Очень острое. Наборная ручка, аккуратная, нескольких оттенков розового. Такие не выпускает промышленность. Где-то он уже видел похожие...
Он быстро наточил карандаш и вернулся. Наверно с полчаса все трое сидели в глубокой задумчивости каждый над своим листком, как школьники на контрольной. Наконец все три листка легли рядом перед клавиатурой. Решения профессора и Светланы совпали. Решение Семёна было проще, хотя листок был мелко исписан с двух сторон. Светлана собралась было ввести решение большинства, но вдруг остановилась.
- Как она там сказала? Серьёзность намерений и уровень интеллекта? Посмотрите, профессор! У Семёна проведена проверка на устойчивость и рассмотрен нетривиальный случай. Он тоже оказался решением... А мы оба купились на простоту...
- Действительно.
- Вводим его?
- Давай попробуем.
Открылись файлы. Тысячи страниц. Тексты, рисунки, формулы... Все трое мгновенно протрезвели. Семён и Светлана мрачнели с каждой с каждой следующей, выбранной наугад страницей. Лишь профессор плохо скрывал какую-то недобрую радость. Долго и внимательно рассмотрев несколько страниц подряд, он минут пять чесал лысеющий затылок. Затем тяжело встал.
- Выйду покурить.
Семён и Светлана снова уткнулись в экран. На какое-то время они напрочь забыли о профессоре. И не обратили внимания на звук пролетевшего вертолёта. От просмотра их отвлёк только звон выбитых с трёх сторон окон и стук светошумовых и газовых гранат.
Последней мыслью Семёна перед тем, как его сознание погасло, было "Профессор, сука, ты ж не куришь!"
Когда Семён очнулся, было по-прежнему темно. В доме стояла глухая тишина. Часы-ходики встали. Значит, прошло минимум двое суток. Башка трещала. Глаза горели. Рука на сгибе локтя сильно чесалась. Явно след от инъекции. Дико хотелось жрать. Семён с трудом выловил из банки пару оставшихся огурцов из тех, что купили накануне. Съел их и запил рассолом. В голове немного прояснилось. Семён осмотрелся. Ни профессора, ни Светланы не было. Планком, личный коммуникатор и диктофон исчезли. Исчез и чемоданчик. И портфель. А в нём - наградной Макаров... "Скверно, очень скверно!" - пробурчал Семён и вышел на улицу. В посёлке стояла тишина. Не лаяли собаки, не орали коты. Не было ни одной машины. Вскоре выяснилось, что в посёлке людей не осталось. За те двое суток, что он провалялся без сознания, они все уехали. Впрочем, нет, не все. Семён обошёл несколько домов. Везде было пусто. Лишь в доме профессора горел свет. Там был он сам. Точнее, его труп. Семён насчитал четыре ножевых в живот. В боку остался торчать знакомый нож с наборной розовой рукояткой. Ещё троих он нашёл в больнице. Двоих экспертов и сторожа. Они сидели в сторожке с разбитыми физиономиями и молча пили водку.
- Кто вас так?
- Да чёрт его знает. Баба какая-то.
Сторож вышел с Семёном на улицу и шепнул:
- На Шветлану вашу похожа. Вще жубы мне каштетом выбила. Ключи жабрала.
Тут Семён увидел следы от мотоцикла, ведущие к моргу. Дверь была распахнута, внутри горел свет. Семён вбежал внутрь. Внутри не было никого. Холодильник с биркой "Булдыгин Н. С." был пуст.
Утром Центральный Автомат вырубил электричество. Посёлок перестал существовать. Мужики, судя по количеству бутылок под столом, будут спать ещё долго.
"Итак, что мы имеем?" - рассуждал Семён, - "Связи нет. Никаких носителей информации, судя по всему, тоже нет. Центр, конечно, спохватиться, вышлет поисковую группу. Вопрос лишь в том, когда. Дня три минимум... Нужно позаботиться о выживании. Вода. Водопровод без электричества не работает. Есть колодцы, но воду из них лучше кипятить. Дров в посёлке я не видел. Придётся походить по домам на предмет из чего бы сложить костёр. Еда. Есть магазин... " С этой мыслью он прошёл знакомой дорогой до лабаза. Железные ставни были закрыты. На двери - амбарный замок. Найдя в одном из ближайших домов лом, Семён не без труда взломал дверь. Сунув, на всякий случай, за дверной косяк свою визитку, Семён зашёл внутрь. Товаров на прилавках и в подсобке было не много. В холодильнике обнаружились пельмени, сардельки, немного мяса и рыбы. С них и следует начать, пока всё не разморозилось и не начало тухнуть. Нашлось несколько бутылок воды и разных напитков. На первое время хватит. Также тут было немного хлеба и печенья. И много разнообразного алкоголя. В нём Семён сейчас не видел особой ценности. Гораздо ценнее оказались найденные в хозяйственном отделе рюкзаки, походная печка с коробкой таблеток сухого спирта, дозиметр и швейцарский нож. Выбрав рюкзак покрепче, Семён сунул в него свои находки, пару полторашек воды, маленькую бутылочку водки, батон и пакет сарделек. Спичек не нашлось, но на полке с сигаретами была коробка зажигалок. Пару штук Семён тоже отправил в рюкзак. "Так, теперь аптека," - решил для себя Семён и, памятуя о замке, взяв с собой лом, отправился на поиски.
Аптека оказалась не только закрыта, но и опечатана. Семён сорвал печать и сунул в карман - в надежде, при случае, проверить, что за организация была уполномочена на это. В аптеке Семён быстро собрал комплект средств, которые вспомнил из методички по выживанию, убедился, что сейф с сильнодействующими препаратами закрыт, и вышел.
Следующим в плане было добраться до станции. Там, в бункере, было приличное количество запасов, а главное - средства связи. Но добраться туда, как оказалось, стало не просто. Весь транспорт из посёлка исчез вместе с жителями. А решиться пешком пройти полсотни вёрст могла заставить лишь острая необходимость, коей пока не возникло. Семён ещё раз прошёлся по дворам. В одном из сараев он нашёл велосипед. Эта находка придала идее добраться до станции новый толчок. Подкачав шины и привязав свой рюкзак на багажник, Семён отправился в путь. Но, едва он проехал пару километров, как со стороны станции прозвучало несколько глухих взрывов, а затем землю тряхнуло так, что Семён слетел с велосипеда. Трясло сильно и долго. Над горами поднялось невысокое, но плотное тёмное облако пыли. Сами очертания гор в районе станции изменились.
"Ну ни хрена ж себе!" - подумал Семён. После такого землетрясения в посёлке должны были быть значительные разрушения. Когда толчки прекратились, он поехал обратно в посёлок.
В посёлке сложилось несколько домов. Магазин и аптека, по счастью, уцелели, хотя внутри царил изрядный погром. Один корпус больницы треснул. Выбило множество окон. Мужики так и спали в сторожке. Семён оставил им записку: "Произошло землетрясение. Связи нет. Еду и воду возьмёте в магазине. Лекарства - в аптеке. Всё под мою ответственность. Ждите эвакуацию. Я уехал на станцию".
Успокоившись, он снова сел на велосипед и, не торопясь, экономя силы, покатил в сторону станции.
До моста Семён добрался часа за три. Дорога всё время шла чуть-чуть в гору, а ветер, хоть и не сильный, дул в лицо. Семён с непривычки сильно устал и вспотел. Сейчас ему, сгорающему от любопытства, что же произошло на станции, пришлось устроить небольшой привал. Нужно было отдохнуть и обсохнуть. Лезть в ледяную реку в брод, разгорячённым, было смертельно опасно. Но необходимо. Мост был разрушен. И явно не при землетрясении. Опытный взгляд следователя тут же обнаружил следы подрыва.
"Дело становится всё интереснее!"
Вода оказалась и впрямь ледяная, а течение - довольно сильным. Семён затолкал одежду в рюкзак и, ведя велосипед за руль, полез в воду. Хоть речка была не широка, на другом берегу Семён оказался лишь минут через десять, и весь дрожа от холода. Высохнув и одевшись, он двинулся дальше.
Уже у Чёрной балки стало понятно, что ехать дальше нет смысла. Но Семён был упрямым и привык доводить любое дело до конца. Километрах в пяти от балки дорога была завалена камнями. Очевидно, устои пещеры были грамотно подорваны изнутри, отчего вся гора сложилась, похоронив под собой не только станцию, но и весь периметр. Сейчас всё выглядело как-то дико, первозданно. Ничто не выдавало того, что тут было сложнейшее рукотворное сооружение. Семён, на всякий случай, вынул дозиметр. Уровень радиации был слегка повышенный, но не опасный. "А как же подземные воды?" - подумал Семён, - "Ведь радиация туда просочится". Впрочем, те, кто это сделал, заранее всё просчитали. Беспокоиться следовало не об этом, а о том, что вход в бункер завален, а следовательно, ни связи, ни запасов не будет.
Укрывшись от ветра в той самой ложбине, где погибли Коля и Жорка, Семён поставил печку с поджарил на ней пару сарделек. Соорудив импровизированный хот-дог, он вынул из рюкзака бутылку водки.
- За вас, мужики!
Он залпом отхлебнул добрую треть, закусил, а остальное поставил на самом дне. Только сейчас он вдруг остро осознал, что за ним уже давно кто-то наблюдает. Затаившись, он начал осторожно обходить камень. Вдруг он почувствовал, как что-то холодное и твёрдое уткнулось сзади под ребро. "Мой Макаров! Чёрт!" - подумал Семён, - "Да какой я, к чёрту, следователь?!" Мысль о том, кто бы это мог быть, в тот момент ему в голову не пришла. Он так и замер, прижавшись к камню, не оборачиваясь.
- Так это здесь?
Семён вздрогнул. "Светлана?!"
- Да, - едва слышно ответил он, - И что теперь делать будем? Или ты должна меня убить, как профессора, или я должен тебя арестовать.
- Хороший вопрос. Только убивать мне тебя незачем. Нет у тебя передо мной греха.
- А у профессора, стало быть, был? Интересно, какой?
- Ты следователь, ты и думай. Мне чистуху писать резону нет никакого. А арестовать - хм, это вряд ли.
- Это ещё почему?
- Не по зубам я тебе. Просто прими, как данность.
- Но убийство...
- Вот приедешь с подкреплением, тогда и лови. А поймаешь - тогда и арестовывай. А сейчас... Хочешь, до посёлка подброшу? Не хочется, небось, снова в брод лезть?
Семён опешил. Да кто она такая? Развела его, как мальчишку. Такое ощущение, что она всё о нём знает, всё время на шаг впереди...
- Ладно. Опусти пушку. Твоя взяла.
Светлана бесшумно скользнула в ложбину, взяла там оставленную Семёном бутылку и тоже отпила треть.
- За тебя, Коля!
Поставив бутылку на место, она поднялась наверх. За низкой скальной грядой лежал её мотоцикл.
Она гнала, как чёрт. Словно пытаясь почувствовать на себе всё то, что чувствовал её любимый перед смертью. Словно вот прямо сейчас за ними встанет гриб ядерного взрыва, а ударная волна швырнёт их в вечность... Семён же думал о другом, и находил свои мысли в высшей степени странными для данного момента. "Как она тут оказалась? Что она ищет? Какой у неё интерес? Кто она вообще такая?! И... Мотоцикл у неё... Сухой... Как???" Очертя голову, она неслась к мосту. Ни малейшей попытки торможения, ни единого признака неуверенности...
- Мать-мать-мать! - взревел Семён, осознав, что она задумала, - Не-ееет!
- Держись крепче! - крикнула Светка.
В полёте мотор взвизгнул чуть ли не на октаву выше. А сердце Семёна замерло, и забилось снова только тогда, когда хрустнули рессоры и мотоцикл, взметнув тучу пыли, понёсся в сторону посёлка. Разрушенный мост, из-за которого Семён потерял уйму времени и сил, не остановил Светлану ни на секунду. Семён, наконец, выдохнул и слегка ослабил хватку.
Светлана остановилась немного не доезжая до окраины посёлка.
- Дальше нам не по пути. Я не смогла остановить это... Ты - тем более не сможешь. Прощай. Мотоцикл сорвался с места. Отъехав метров на двести, Светлана что-то кинула на дорогу. Семён подошёл, подобрал кобуру, вынул пистолет и тщательно стёр с него отпечатки её пальцев.
Вертолёт летел долго. Мужикам с похмелья, должно быть, приходилось очень тяжко. Незнакомый следователь в звании полковника передал Семёну комм. Времени для отчёта было с избытком. Но впервые Семён не знал, что писать. Мысли его витали. В этом расследовании вопросов было намного больше, чем ответов. И хуже всего было то, что Семён так и не понял, что в этой истории было по-настоящему важным, и каким грозило последствиями. Пазл не складывался. Фрагменты вертелись в памяти, словно стекляшки в калейдоскопе. "Свет. Выгоревший реактор. Профессор. Кому он позвонил, когда вышел, якобы, покурить? Кто мог так быстро и грамотно вывезти посёлок и зачистить станцию? Точно не МВД. И не армейские, даже не спецназ. ЧВК ЦентрАтома? Возможно... По крайней мере, на станции точно сработали они. Светлана. Почему она убила профессора? Месть? Не похоже. За всеми этими шекспировскими страстями стояло что-то намного более важное. Но что? И снова свет, реактор... Схемы на экране... Я не смогла остановить это... Кто же ты? И что пыталась остановить? Что тут столько лет делали все эти люди? И снова схемы, реактор, свет... Автоматику делали... ...Пока я понимал его схемы, часто удивлялся изяществу решений. А в какой-то момент потерял нить. Там теперь такое, что всем отделом без пол литра не сразу понять можно. Но образцы, которые он делал, всегда в параметрах были, не придраться. А в последнее время он даже повеселел как-то... Почему такой низкий уровень радиации? ...Я не смогла остановить это..."
И тут Семёна бросило в холодный пот. Чёрт, записи все забрали. Но он отчётливо помнил, что в обоих реакторах он не видел управляющих стержней. Вот оно! До сих пор всё управление реактором сводилось к стержням. Всунул поглубже - реакция затухает, вывел - разгорается. Если совсем до конца вставить - реактор заглохнет, совсем вывести - в теории - жахнет, но на самом деле нет, там ещё куча всего и жахнуть не даст. По сути, примитивнейшая регулировка. Ничего нового мир ещё не придумал. Или придумал? Тот же Булдыгин... Что-то принципиально новое, быстрое, изящное. Выводящее управление цепной реакцией на новый уровень, а сам реактор - на совершенно другие, недостижимые раньше, управляемые режимы!
Тогда и этот свет... Огромная энергия, выделившаяся за короткое время в ограниченном пространстве... может быть быстро унесена... квантами высоких энергий... Нейтронов не много, но рентгена и гаммы до чёрта... Боже! Это же великое благо! И страшное оружие, от которого нет защиты... ... Мне это не остановить. Тебе - тем более... Чёрт! Как же она было права!"
Семён повертел в руках комм, вздохнул и начал писать... рапорт об отставке.